Я мог уйти. Но я считал, что должен остаться. Нет, это не спортивный интерес. Я лично могу считать себя хорошим специалистом только в том случае, если я буду досконально знать все операции, всю работу на оборудовании. Я к этому стремился. Я мог работать и за СИУРа, и за СИУБа (старший инженер управления блоком) и за СИУТа (старший инженер управления турбогенератором). СИУРом я работал до 1980 года, имел опыт. Это очень сложная работа. Там не зря дается время на дублирование, если ты пришел из отпуска: сразу после отпуска работать на пульте со множеством кнопок и рычажков - это все равно что пианисту выступать без репетиций. СИУБом я не работал, но эту работу представлял более или менее. Прежде чем стать НСБ, я приложил много усилий, чтобы овладеть специальностью СИУТа.
Поэтому я остался. Очень хотелось посмотреть, как поведет себя турбина, каков ее выбег. Была ночь, и я отрывал время от своего отдыха перед будущей сменой. Я поступил немного эгоистично - словом, как начальник смены. Я не мог приказать Сергею Газину, инженеру со своей смены, остаться. Я его просил. Говорю: "На твоей турбине будут испытания. Как ты можешь не остаться?" Он говорит: "Ладно, останусь".
Если бы знать, чем это кончится...
На той смене были Саша Акимов - начальник смены блока, Леня Топтунов - СИУР, Столярчук - СИУБ, Киршенбаум - СИУТ и пятый - начальник смены турбинного цеха. Это обычный состав смены - пять человек. Плюс мы двое с Газиным остались - это семь человек. По замеру вибрации было минимум два человека, из Донтехэнерго - тоже минимум двое. Был еще Орленко, начальник смены электроцеха, был там Лелеченко покойный, Дятлов был...


Еще какие-то ребята из цеха наладки. В общем, достаточно много народу было. Это нормальная ситуация для всех испытаний.
Я стоял в правой части пульта, там, где сидит СИУТ.
Меня СИУР (Л. Топтунов) но интересовал, потому что работа у него простая. А я хотел знать, как поведет себя турбогенератор.
Все вначале шло нормально. Беспокойства никакого не было. Для беспокойства нужны причины. Но потом... потом сработала сигнализация СРВ: снижение расхода воды. Чаще всего это сигнал недостоверный, связан с дефектом приборов. Смотрю - сигнализация светится перед Топтуновым: там табло специальное. Идет сигнал. Ну, Акимов бросился туда, я тоже подошел. Это было непосредственно перед снижением мощности. Или было уже снижение мощности - этого я не помню сейчас.
Обязанность СИУРа - немедленно послать дежурного электрослесаря проверить, ложный это сигнал или истинный. Лучше пусть сто раз ноги устанут, но надо проверить. И одновременно надо операторов послать в помещение, где можно открыть запорно-регулирующий клапан и увеличить расход воды. И вот это действие Топтунов или забыл, или просто был очень занят аппаратом... короче, я схватил телефон и дал распоряжение, послал их проверить. Я это сделал. И оказался рядом с пультом. С его пультом, Топтупова. Он слева сидит. Там в этой части пульта есть вызывное устройство, на котором можно, перещелкивая, узнать расход воды. И вот именно расход был нехороший... Если полный ноль на табло - это понятно, значит, пропал сигнал. А здесь вижу - упал расход воды. Эти цифры - это не ноль, не маленькие цифры - они меня раздражали.
И вот когда я щелкал на пульте, чтобы узнать расход воды, я услышал возглас Акимова: "Лови мощность!" или "Держи мощность!" - что-то такое. Я рядом с Топтуновым стою. И вижу: мощность медленно падает... какая цифра начальная, я не знаю. Но я понял так, что приступили к снижению мощности. Я так тогда считал. Но ребята сказали мне, что при переходе с ЛАРа - есть такой локальный автоматический регулятор - на основной регулятор СИУР недостаточно перекомпенсировался, и регулятор "клюнул": выбило оба автомата, и мощность начала снижаться. Акимов помогал Топтунову...
Вообще-то это была незапрограммированная вещь, но она меня нисколько не взволновала. Конечно, нехорошо, что СИУР это проморгал, включил не вовремя. Ну и что? Это все поправимо. Меня больше из равновесия выводил расход воды.
Мы с Акимовым поменялись местами, я стоял возле показателя мощности, а Акимов вытягивал ручки управления регуляторами. А Топтунов стал стержни защиты вынимать, чтобы мощность удержать. Тянул почему-то больше с третьего и четвертого квадрантов.